Глава 11

[L-Z]

Глава 11

– Кажется, ты только что разбила парню сердце. У вас все было настолько серьезно? – без особого интереса спросил Луис.

– Знаешь, ты последний человек, с кем бы я стала обсуждать свою личную жизнь, – честно ответила я, оставив на время попытки быть любезной. – Если бы вообще вдруг захотела с кем-нибудь ее обсудить.

– Справедливо, – согласился он. – Так что тебе известно об этом нападении на Ноя?

– Ничего, – ответила я. – Не представляю, кто бы мог сделать это.

– Я не верю тебе, – чуть прищурив глаза, сказал Луис. – Не может быть, чтобы до тебя не доходило никаких слухов.

– Я клянусь, что узнала обо всем только сейчас, из новостей, – сказала я, ничуть не покривив душой. – Я даже толком не поняла, что там произошло. Звука же не было.

Под пронзительным взглядом агента врать было очень неуютно, но я все же постаралась. Лисы по своей природе прирожденные лгуны, вся наша жизнь зависит от того, насколько хорошо мы сумеем обмануть – власти, друзей, возлюбленных. И я не без оснований считала себя не хуже других, однако мне так и не удалось стереть с лица Луиса выражение недоверия. Даже крупица правды не спасла положение.

– Ну что ж, – сказал он, разворачиваясь обратно к столу. – Полагаю, у тебя нет причин быть со мной полностью откровенной. Придется узнавать все самому.

– Когда узнаешь, скажи мне, кто это сделал.

– По рукам.

Повисло молчание.

Скажи мне кто-нибудь пару дней назад, что я прогоню Итана ради беседы с Луисом, я бы не поверила. Однако тревога за Ноя – и за саму себя, чего уж греха таить – заставила прежние обиды отойти на задний план. Страх позволил мне увидеть в Луисе не жуткого монстра, а человека, чья жизнь – или смерть – способна изменить очень многое. Разумеется, если Пхатти предполагал, что агент может быть в опасности, ему следовало выбрать другого телохранителя.

Чем он руководствовался, остановив свой выбор на мне? Если некий шаман захочет убить агента, как я могу ему помешать? Использовать свою силу, чтобы подчинить себе? Но ведь это не давало никаких гарантий. Моя магия даже меня саму не всегда могла спасти, что уж говорить о ком-то другом. Напротив, в случае с Луисом и Итаном она имела прямо противоположный эффект. Эти двое, насколько я могла судить, на дух друг друга не переносили, и, возможно, если бы не вмешательство Нуккида, тогда в баре дело закончилось бы отнюдь не попойкой.

Все говорило о том, что расстаться с Итаном было правильным решением. Но тогда почему я только и делала, что искала тому подтверждения? Разве не достаточно, что он угрожал моей миссии с агентом?

– Возможно, я снова лезу не в свое дело, – проговорил Луис, – но, думаю, тебе не стоит больше видеться с ним.

Я испуганно уставилась на Каро. Неужели меня так легко прочесть?

– Почему нет? – спросила я.

– Он не подходит тебе, – просто ответил агент. – Да, он неплох, но слишком уж легкомысленен и ненадежен. Тебе нужен кто-то более… приспособленный, что ли.

– Ты ведь сейчас не о себе, я надеюсь?

Луис молчал некоторое время, раздумывая над моим вопросом, и я даже успела испугаться, что он ответит утвердительно. Но потом что-то блеснуло в его странных глазах, а на тонких губах снова заиграла непринужденная улыбка.

– Нет, вообще-то я говорил о Нуккиде. Твой сателлит из нас троих имеет больше всего шансов.

Я не стала уточнять, шансов на что.

– Главный приз мне тоже стоит вручить Нуккиду? Кстати, а на что вы спорили?

Может быть, не стоило снова поднимать тему пари. В прошлый раз из этого не вышло ничего хорошего. Но мне хотелось увести мысли Луиса подальше от Ноя. В чем я была полностью согласна с Алеком и Пхатти, так это в том, что агенту ничего про чужака знать не следовало. Я выжидала удобный момент, чтобы позвонить Нуккиду и расспросить его, но сначала нужно было отвлечь Луиса. Так почему бы не свести все к легкому флирту? Безопасному легкому флирту, ведь на этот раз я не собиралась нигде с ним уединяться.

– Давай назовем это… мм… свиданием, – весьма уклончиво ответил Каро.

– Свиданием? Классическим? С цветами и рестораном?

– Это на твое усмотрение. Мы не успели обговорить всех деталей. Твой… Как там его? Итан? Так вот твой Итан совершенно не умеет пить. Я бы на твоем месте не стал доверять человеку, перестающему себя контролировать уже после четырех рюмок абсента.

– Да, я помню, ты в тот момент, в отличие от Итана, был на высоте, – не удержалась я. – И даже смог уйти на своих двоих. Причем довольно скоро.

Мне очень хотелось знать, что это был за трюк с побегом из клуба и исчезновением больше чем на сутки в состоянии крайнего алкогольного опьянения, но я побоялась спросить напрямую.

– Неужели ты интересовалась моей участью? – спросил Каро, и, несмотря на то что он все еще продолжал улыбаться, мне послышался холодок в его голосе.

Мне вспомнился вечер, когда Нуккид представил нас друг другу, и Джеймс, товарищ Итана, отпустил свою неуместную шуточку на мой счет. Тогда Луис снял очки и посмотрел на Джеймса так, что тот вжался в спинку стула и был не в состоянии что-либо сказать от страха. И вот сейчас на меня был обращен очень похожий взгляд.

Не желая поддаваться иррациональному страху, я опустила глаза и почти с удивлением обнаружила, что все еще сжимаю в руке нефритовую подвеску. Почему он выбрал именно бабочку? Но нет, глупо искать в этом что-то большее. Всего лишь подарок, простое украшение, может быть, даже купленное не им самим, а кем-нибудь из его свиты. Кстати, где она? Разумеется, агент верховного демона не мог путешествовать в одиночку, но на встречи со мной Луис всегда приходил один.

Я провела пальцами по нефритовым крыльям.

– Однажды мне уже дарили нечто подобное, – сказала я.

Разумеется, нефритовая бабочка, хранившаяся у меня прежде, была не такой красивой. Грубой работы, из простого зеленого нефрита, она все же значила для меня куда больше, чем эта.

– Кто? – спросил Луис.

Я отрицательно покачала головой. Не хотелось вспоминать. Я отвернулась, чтобы агент не увидел моего лица. Жизнь лисы длинна, и без умения забывать нам бы пришлось туго. Но некоторые воспоминания слишком любили возвращаться. Мне не сразу удалось справиться с нахлынувшими чувствами. Возможно, на моем лице все еще лежала тень прошлого, когда я снова посмотрела на Луиса.

– Это было очень давно, – ответила я.

Разумеется, это могло показаться смешным, ведь выглядела я слишком молодо для подобных заявлений. Что такое давно для двадцатипятилетней девушки? То же самое, что и навсегда. Пустой звук. Но Луис не рассмеялся напыщенности моих слов, нет, он смотрел на меня со странной пронзительностью. И я в очередной раз поразилась тому, насколько разноцветные глаза искажали в общем-то достаточно правильные черты его лица. Очки, вспомнила я. Где его очки? Я не видела их с того проклятого дня в дешевом отеле. Со дня, когда умерла Эмили.

Эмили. Воспоминание о том, что я обнаружила в студии, было неожиданно живым и ярким. Ярким, как краски на полу, живым, как тянущиеся через порог руки-ветки. И на мгновение я вновь почувствовала и этот проклятый запах, и собственное отчаянье и ощутила, будто жизнь капля за каплей уходит из моего тела. Тела, лежащего на полу в круге цветов и трав, как будто на лугу. На лугу, что начинался за старой сливой, чьи раскинувшиеся узловатые корни хранили…

Это было одним из самых потаенных воспоминаний, одной из тех мыслей, что всегда подспудно преследовали меня, но редко выходили на поверхность. Не было причин примешивать их к смерти Эмили. Впрочем, думать об Эмили тоже не стоило. Но вот уже два раза воспоминания о ее смерти приходили словно сами собой, без какой-либо причины. Возможно ли, что яд странного ритуала все еще был во мне?

Необходимо было как можно скорее поговорить об этом с Алеком, но в данный момент я приказала себе сосредоточиться на Луисе.

– Итак, – начала я притворно бодрым голосом, – а чем ты занимался вчера? Твое внезапное исчезновение всех нас напугало.

– Всех вас?

– Нуккида и меня. Я забыла вещи в клубе, и твою записку нашла лишь уже вечером. А первую половину дня мы потратили, разъезжая по городу в поисках внезапно пропавшего агента Даатона. Если бы с тобой что-нибудь случилось, Пхатти снял бы мне голову с плеч.

– Если бы что-нибудь со мной случилось?

– Прекрати повторять за мной.

– Прости, я действительно не очень хорошо тебя понял. Что со мной могло случиться? Ты уже второй раз говоришь о том, что мне может что-то угрожать.

Он как будто действительно не понимал, о чем идет речь. Я мысленно вздохнула с облегчением. Желая поскорее сменить тему – в очередной раз, – я явно свернула не туда. Вместо того, чтобы выведать у агента информацию, я сама себя загнала в ловушку.

– Я всего лишь имела в виду то, что ты… Ну, что ты выпил чуть больше, чем следовало, сел в такси, но так и не добрался до отеля. Это все-таки Бангкок, а не загородная вилла элитного клуба с круглосуточной охраной.

– Ах, ты об этом, – рассмеялся Луис. – У меня хороший метаболизм, я быстро трезвею.

– Везет. Хотя не слишком удобно, если хочешь напиться.

– Да, в таком случае забвение обходится недешево. Тем вечером я наговорил много глупостей и не торопился остаться наедине с собственной совестью в номере отеля. Поэтому пошел гулять.

– Но ты писал о каких-то делах… – я чувствовала, что становлюсь слишком прямолинейной и навязчивой, но не могла остановиться.

– Никаких дел, – сказал Луис. – Я всего лишь боялся показаться тебе на глаза на следующий день.

Меня поразила его откровенность.

– Как видишь, – продолжил агент, видя мое удивление, – я действительно сожалею о том, что сказал тогда. И пытаюсь извиниться.

Наверное, мне следовало бы в этот момент благосклонно улыбнуться и простить его, но старая подруга-злопамятность выбрала именно эту минуту, чтобы показать свою узкую, хищную морду. Луис сожалел о своих словах. Словах, но не действиях. Того, что случилось в отеле, словно бы и не существовало. А, может, для него все это было в порядке вещей. Или вписывалось в емкое слово «недоразумение». А что говорить о недоразумениях?

Иногда агент был пугающе проницателен и как будто читал мои мысли, но были и другие моменты, например этот, когда он проявлял удивительную недогадливость. По крайней мере, мое несколько затянувшееся молчание он интерпретировал как своего рода кокетство.

– Разумеется, – сказал он, – мое раскаянье не снимает с меня ответственности. Волшебные слова были произнесены, и теперь мне предстоит заняться организацией призового свидания, которое, я надеюсь, окончательно нас примирит.

– И что потом? – спросила я. – Мы в расчете, и конец этой идиотской истории с пари?

– Полагаю, что так, – согласился Луис. – Не вижу смысла дольше оставаться в Бангкоке, так что это будет одновременно и нашим прощальным ужином.

Я была рада это слышать, но сомневалась, что на самом деле так просто от него избавлюсь. Время и расстояние не властны над лисьей магией. Тот, кого она коснулась, остается навсегда связанным со своей лисой, и лишь смерть может положить этому конец. А до тех пор человек, которого приворожила лиса, будет постоянно искать встречи с ней и никогда не покинет ее по собственной воле. Уйти может сама лиса или приказать человеку оставить ее, но это никогда не будет его собственным решением.

Поэтому, глядя на Луиса, непринужденно рассуждающего о скором расставании, я не верила ни единому его слову и все гадала про себя, что он задумал на самом деле.

За этими мыслями меня и застал звонок Нуккида. Удивительно, что он не позвонил раньше, учитывая, что новость о нападении на Ноя транслировали по центральному каналу. Однако его первые слова и тон, каким они были сказаны, стали для меня неожиданностью.

– Киу, – начал Нуккид, не давая мне и слова сказать, – где бы ты ни была, бросай все и поезжай к Эмили.

– К Эмили? – пораженная, воскликнула я.

– Да, я рассказал о том, что ты видела, Пхатти, и он захотел увидеть все своими глазами, а так же расспросить тебя. Так что ноги в руки и сюда.

– Но, Кидо… Я сейчас с Луисом.

– С агентом? – кажется, я все-таки сумела удивить и Нуккида. – Он вернулся?

– Да.

– Подожди минутку.

На том конце послышались приглушенные голоса, видимо, Нуккид совещался с кем-то, скорее всего, с Пхатти.

– Все равно, – спустя некоторое время снова раздался его голос в трубке. – Бросай агента и приезжай. У тебя полчаса.

Услышав гудки, я отключила телефон и убрала его в сумку.

– Какие-то проблемы? – спросил Луис.

Я отрицательно покачала головой.

– Никаких проблем, но мне надо идти.

Я поспешно встала, доставая кошелек и вынимая деньги. Не хватало еще, чтобы агенту пришлось платить за мое неудавшееся свидание с Итаном. Положив примерно нужную сумму на стол, я неуверенно протянула руку Луису Каро.

– Извини, что так вышло. Я позвоню тебе, чтобы обсудить условия вознаграждения.

– Я буду ждать, – кивнул он.

Он не поднялся из-за стола вместе со мной, из чего я сделала вывод, что он пока уходить не собирался. Ну да это неважно. Я улыбнулась ему на прощание и поспешила к выходу.

Проходя мимо окна кафе, я заметила, что агент снова с кем-то говорит по телефону, но тут же выбросила это из головы. У меня было всего полчаса, чтобы поймать такси и проехать полгорода.

Разумеется, я опоздала, но никто, казалось, не обратил на это внимания. Когда я приехала, дверь в квартиру Эмили была приоткрыта, и, поборов желание убежать, я вошла. В коридоре я увидела Нуккида, который стоял, прислонившись к стене, и спорил с Прасетом.

– …И надо тебе было ввязаться в драку! – почти кричал молодой шаман.

Он стоял спиной ко мне, но я легко могла представить себе его лицо: раскрасневшееся, с выразительным бровями, которые поднимались, изгибались и чуть ли не воинственно топорщились, стоило ему потерять маску медитативного спокойствия, приличествующую шаману. Я была уверена, что Нуккид специально не сообщил мне о присутствии моего бывшего любовника. В противном случае ему было бы куда сложнее меня сюда вытащить.

– А что мне еще было делать? Его нужно было остановить прежде, чем он снова бы до нее добрался! – прорычал в ответ Нуккид.

Его внимание было полностью сосредоточено на Прасете, и он не видел, что я стою в дверях, откровенно подслушивая. О чем шла речь?

– Ты действительно думаешь, будто помог, показав ему, что все знаешь? Он исчез, мы потеряли его след, и теперь он знает, кого следует опасаться.

– Да пошел ты… – Нуккид отмахнулся от Прасета здоровой рукой, сделал несколько шагов, направляясь к входной двери, и едва не споткнулся, наконец заметив меня. – Киу!

– Что здесь творится?

Драка и исчезновение заставили меня сразу подумать о Луисе, но с чего вдруг тому стоило нас опасаться, я никак не могла взять в толк.

– Ничего, – буркнул Нуккид и мотнул головой в сторону мастерской. – Он там. Ждет.

Я кивнула и пошла в указанном направлении. Нуккид остался в прихожей вместе с Прасетом. Возможно, им было поручено охранять вход в квартиру, или же дело было просто в том, что здесь не ощущалось враждебной магии. Я не знала, насколько очистилась студия за прошедшие дни и было ли безопасно находиться там сейчас. Запаха благовоний я больше не чувствовала, но ведь сам по себе он ничего не значил.

Пройдя дальше по коридору и свернув налево к студии, я увидела, что вообще все двери в квартире Эмили были распахнуты настежь. А судя по тому, как хорошо было слышно, что происходит внизу на улице, то и не только двери. Полная вентиляция помещения? Насколько это эффективно против сильной магии? Впрочем, Пхатти виднее, решила я.

Демон стоял на том месте, где до этого лежало тело Эмили, единственном участке пола, который не был изрисован. Он стоял, заложив руки за спину, спокойно и внимательно рассматривая узоры вокруг, словно читая их. Что ж, вполне возможно, что они говорили ему больше, чем мне. Для меня они были просто хаотичным сплетением ветвей и набором ярких пятен, для него – кто знает? Я слышала, что при некоторых ритуалах шаманы используют собственную кровь, а иногда и Имя. Может, этот был как раз из таких, и знающий взгляд мог разобрать индивидуальный почерк убийцы.

Я остановилась на пороге, не спеша зайти и не желая отвлекать Пхатти, когда он в кои-то веки был занят нужным и важным делом. Он не использовал силу, просто смотрел, и все же я ощущала какую-то незримую ауру вокруг него. Глазами я не видела в нем ничего особенного, но все же улавливала, как изменялись энергетические потоки, натыкаясь на эту ауру, как они приобретали особенную окраску, соприкасаясь с ним и огибая его. Не окраску, конечно, потому что, разумеется, ни о каких цветах речи не шло. Не звук и не запах, но все вместе. Сложно объяснить ощущение, которое возникает от близости кого-то столь могущественного. Как будто бы легкое покалывание на коже, легчайшие электрические разряды, которые не смог бы уловить ни один из самых точных приборов.

Помимо людей, мир населяют многие сущности. Некоторые из них весьма близки по сути к людям, другие, подобно мне, состоят в непосредственном родстве с животными. Мы все очень разные, но всех нас можно условно назвать духами, так как, в отличие от людей, физическое в нас не столь важно и неизменно. Как и я, многие могут менять свой облик, и потому о нас невозможно говорить, как о просто существах из плоти и крови. Плоть изменчива, но то, что скрывается под ней, – нет. Киу – так звали мое отражение в зеркале, Кун – то, что не сможет отразить ни одно зеркало в мире, моя истинная сущность.

Духов в мире великое множество, и, как я уже говорила, мы далеко не равны по силе. Да что там духи вообще, лисы и те очень сильно различаются в этом плане. Даже одна и та же лиса в зависимости от того, удалась ли ее охота и милостива ли к ней Луна, может быть и невероятно слабой, и удивительно сильной. Так что не существует никаких мер этой силы, нет пределов и нет границ.

Лишь условно духов делят на Высших и Низших. Первых еще называют демонами, хотя я слышала, что в древности далеко не каждый демон мог называться Высшим. Но теперь они то ли выродились, то ли увлеклись политкорректностью, так что даже Пхатти формально был Высшим. Лисы же принадлежат миру низших духов, так как мы довольно сильно зависим от охоты. Как кормятся демоны, мне не ведомо, наверное, впитывают энергию прямо из воздуха через кожу. Как лягушки.

Объективно Пхатти был весьма посредственным демоном, не чета тому же Даатону, однако он все же был намного сильнее меня, даже сейчас, когда прошло всего несколько дней с моей последней охоты. Я безошибочно видела в нем эту силу и никак не могла отделаться от желания попробовать ее. Я могла пить энергию людей, но никогда, ни разу не пробовала взять силу у демона. Каково это? Даже просто находясь рядом, я ловила искры, отсветы могущества Пхатти и не могла сказать, что это было так уж неприятно. Что будет, если я попробую взять больше? Но, разумеется, я не решалась.

– Здесь, – произнес Пхатти, вытянув вперед руку и указывая на желто-красные разводы в дальнем углу комнаты, как раз под дверью, ведущей в спальню.

Лично я не увидела в указанном месте ничего особенного, но, разумеется, Пхатти было лучше знать. Чья-то рука легла мне на плечо, заставив сделать несколько шагов вперед, и я едва не вскрикнула, почувствовав движение за спиной. Я поспешно обернулась и увидела Алека. Он прошел в комнату вслед за мной и без лишних слов склонился над местом, указанным Пхатти. Я перевела дыхание.

– Не делай так больше, пожалуйста, – пробормотала я, пытаясь успокоить зашедшееся сердце, но, разумеется, никто мне не ответил.

Разве что Прасет, входя в комнату вслед за учителем, бросил на меня насмешливый взгляд.

– Да, – кивнул немного погодя Алек, все еще рассматривая пол. – Здесь круг был разорван.

Осторожно он коснулся пальцами линии на полу, и меня передернуло. Вот уж что, по моему мнению, было лишним. Даже просто смотреть на эти узоры уже было небезопасно, но трогать? Нет, благодарю, я пока еще не выжила из ума. Однако, казалось, Алек не разделял моих опасений. Он продолжал задумчиво поглаживать привлекшую внимание Пхатти линию, и вид у него при этом был такой, словно он пробовал на вкус какое-то необычное блюдо. Наконец он едва заметно поморщился и поднялся на ноги.

– Грубая работа.

– Ты можешь сказать, кто это был? – спросил Пхатти.

– Нет. Надо отдать ему должное, при всей своей небрежности он сумел не оставить никаких определенных следов.

– Я почему-то так и думал. Киу, – взгляд демона обратился ко мне, – а что ты скажешь? Что здесь произошло?

Я уже успела прийти в себя после того, как Алек довольно бесцеремонно втолкнул меня в комнату, и отметила, что – то ли из-за открытых окон, то ли из-за прошедшего времени – дышать в студии стало легче. Рисунки на полу по-прежнему пугали меня, но далеко не так, как когда я увидела их впервые. Я не знала, куда делось тело Эмили, забрала ли его полиция, или это было дело рук Пхатти, но без него все, казалось, потеряло свой первоначальный жуткий смысл.

Однако пустое место, где стоял Пхатти, притягивало мой взгляд, подобно черной дыре. Не осознавая, что делаю, я придвинулась ближе и тут же, опомнившись, отскочила назад. На какое-то безумное мгновение я испытала странное желание занять место Эмили. Лечь в центре магического круга, закрыть глаза, раскинуть руки так, чтобы нежные, прохладно-шелковистые ветви оплели их, слились с ними, становясь как бы продолжением вен. Но, шагнув вперед, я яснее ощутила ауру Пхатти, и это привело меня в чувство. Да, безусловно, линии на полу уже не обладали своей прежней силой, но они все еще были опасны.

– Киу? – снова спросил Пхатти.

– Они как будто зовут меня, – потрясенно прошептала я. – Как и в первый раз, но уже слабее.

– Уведи ее, – сказал Пхатти Прасету. – Если с ней сейчас случится истерика, от нее не будет никакого проку.

Руки молодого шамана легли мне на плечи, и он подтолкнул меня к выходу из студии. В коридоре Прасет обогнал меня и свернул в сторону кухни. И все это с совершенно отрешенным выражением лица, как будто я была не более чем вещью, которую ему нужно доставить из пункта А в пункт Б. Мысленно отругав себя за то, что все еще способна обижаться на такие глупости, я послушно двинулась следом.

В кухне за столом с чашкой чаю сидела провидица.